Луга скатёрные и крепости комодов,
Просторы простыней, подушек взгроможденья
Останутся потом — и платьев буйство модных.
Мне передать их некому, жидовский
Перебирай же скарб рукой, не дрогнув,
Доносчица, львовянка, мать фольксдойча,
Хоминова, усердная жена шпиона.
Пусть лучше близким, чем прохожим на потраву.
Вы были близко, так что звать вас так осмелюсь.
Я вас запомнила, и вы, когда облавы
Пошли, меня припомнили немедля.
Так поднимайте, близкие, бокалы,
за то богатство, что моей купили смертью:
подсвечники, тарелки, покрывала;
всю ночь до света пейте, а с рассветом
ищите золото, и камни не забудьте
внутри матрасов и диванов, за коврами.
О, как в руках гореть работа будет! –
Взовьётся плотная набивка, облаками
Взорвутся белые подушки, и перины
Пером на руки сядут в виде крыльев,
На кровь мою пролитую прилипнув –
Как будто ангелы по комнатам кружили.
1917, Киев - 1944, Краков
перевод с польского
перевод выполнен специально для портала "Домашний Очаг"