Это ветер, Томи, не слушай его, он шепчет
нашей крыше совсем несуразные страшные вещи.
Ему хочется знать, не спросил ли, куда вдруг девались
двести тысяч цыган, хоть один человек на свете.
ветер шепчет: мы здесь; и топочет по шиферу сотней
чёрных маленьких ножек; и шуршит, как подолами юбок.
Только ветер, Томи, не слушай, закрой себе уши...
- Ты идёшь, малыш? С нами часто теперь уходят.